Ранним утром 22 июня 1941 года на Брестскую крепость обрушились тысячи авиабомб, мин и снарядов. Немецкое командование планировало захватить ее в первый же день к 12 часам, ведь непосредственный штурм крепости был поручен штурмовым отрядам 45-й дивизии, сформированной в горах Верхней Австрии, на родине Гитлера, и потому отличавшейся особой преданностью фюреру. Для штурма дивизию усилили тремя артиллерийскими полками, а еще дополнительно девятью мортирами, тяжелыми минометными батареями и сверхмощными осадными орудиями «Карл» и «Тор».

Но защитники Брестской крепости мужественно отбили яростную атаку. И следующую тоже. С каждым днем фашисты усиливали натиск, неся серьезные потери. На семнадцатый день штурма немцы объявили о взятии крепости, но это было не так. Еще около месяца оборонялась Брестская крепость – горсточка советских бойцов против почти целого корпуса фашистов. Гитлеровцы вошли в крепость только после того, как там остались одни лишь тяжелораненые, находящиеся без сознания бойцы и офицеры.

Даже гитлеровцы позже с невольным уважением говорили о стойкости и самоотверженности защитников Брестской крепости. Отто Скорцени в своей книге «Специальное задание» потом напишет: «Русские в центральной крепости города продолжали оказывать отчаянное сопротивление. Мы захватили все внешние оборонительные сооружения, но мне приходилось пробираться ползком, ибо снайперы били без промаха. Русские отвергли все предложения о капитуляции и прекращении бесполезного сопротивления. Несколько попыток подкрасться и завладеть крепостью штурмом окончились неудачей. Мертвые солдаты в серо-зеленых мундирах, усеявшие пространство перед крепостью, были красноречивым тому свидетельством. Русские сражались до последней минуты и до последнего человека...»

Говорят, летчики нашей бомбардировочной авиации подтверждали, что Брестская крепость сражается. Отправляясь по ночам бомбить тыловые военные объекты противника, находившиеся на польской территории, и пролетая около Бреста, они видели внизу вспышки снарядных разрывов, дрожащий огонь стреляющих пулеметов и текучие струйки трассирующих пуль.

К 22 июня 1941 года в крепости дислоцировалось 8 стрелковых батальонов и 1 разведывательный, 1 артиллерийский полк и 2 артиллерийских дивизиона (ПТО и ПВО), некоторые спецподразделения стрелковых полков и подразделения корпусных частей, сборы приписного состава 6-й Орловской Краснознаменной и 42-й стрелковой дивизий 28-го стрелкового корпуса 4-й армии, подразделения 17-го Краснознаменного Брестского пограничного отряда, 33-го отдельного инженерного полка, часть 132-го батальона конвойных войск НКВД, штабы частей (штабы дивизий и 28-го стрелкового корпуса располагались в Бресте), всего 7-8 тысяч человек, не считая членов семей (300 семей военнослужащих). С немецкой стороны было около 17 тысяч человек.

По свидетельству противника, «сюда нельзя было подступиться, имея только пехотные средства, так как превосходно организованный ружейный и пулеметный огонь из глубоких окопов и подковообразного двора скашивал каждого приближающегося. Оставалось только одно решение — голодом и жаждой принудить русских сдаться в плен...». Гитлеровцы методически целую неделю атаковали крепость. Советским воинам приходилось отбивать по 6-8 атак в день. Рядом с бойцами были женщины и дети. Они помогали раненым, подносили патроны, участвовали в боевых действиях. 

Находясь в полном окружении, без воды и продовольствия, при острой нехватке боеприпасов и медикаментов гарнизон мужественно сражался с врагом. Только за первые 9 дней боев защитники крепости вывели из строя около 1,5 тысяч солдат и офицеров противника. 

Последние дни борьбы овеяны легендами. К этим дням относятся надписи, оставленные на стенах крепости ее защитниками: «Умрем, но из крепости не уйдем», «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина. 20.11.41 г.». Выцарапанные на стене казармы то ли клинком, то ли другим металлическим предметом, эти слова стали символом защитников Брестской крепости.

Много времени прошло, прежде чем имена героев Бреста были вписаны в советскую историю. Они заслужили свое место там. То, как они сражались, их непоколебимое упорство, преданность долгу, храбрость, проявляемая ими вопреки всему, – все это было вполне типично для советских солдат.